Клинический психолог Иосиф Гольман об истории одной пары.
1. Знакомство
Они пришли ко мне на прием с совершенно разными целями: она — чтобы психолог помог сохранить брак; он — чтобы психолог помог убедить ее, что брак фактически кончился.
Тут я должен сказать, что никогда не даю советов типа — «Вам стоит развестись» или «Вам стоит продолжить отношения». Подобные решения — дело только тех двоих, что пришли. Мое дело — попытаться проанализировать истинную суть разногласий (она часто тонет под бытовыми причинами), соотнести ее с их типами характеров и попытаться помочь обоим чувствовать себя лучше в отношениях и вообще в жизни.
Тем не менее, мне инстинктивно жалко, когда разрушаются союзы, особенно длительные. Развод — всегда катастрофа, варьируются только ее масштабы.
Я не беру случаи очевидно невозможного продолжения брака. В остальных же всегда ощущаю чувство сожаления. Может быть, поэтому с пристрастием ищу причины, приведшие к разрыву. Ведь если они находятся, и они устранимы, то развода может не случиться.
2. Вместе
Итак, пришли двое. Ему (пусть будет Андрей) за пятьдесят, она (пусть будет Марина) моложе лет на 10-12. Оба очень хорошо выглядят. И оба сильно нервничают, реагируя на малейшие нюансы в словах друг друга.
(Я здесь, и далее, меняю все детали, которые могут сделать людей узнаваемыми, но причинно-следственную суть происходящего стараюсь не трогать).
Мы сидим втроем за столом, они тихонько, но не по-доброму, пикируются, а я рассматриваю обоих.
Мужчина спортивный, крепкий, подвижный и — сразу возникает это ощущение — легкий и добродушный. Андрей из тех, что и через двадцать лет будет привлекать к себе внимание слабого пола.
Женщина красивая, сексуальная, уверенная в себе, с умелым неброским макияжем. За ее репликами прослеживается острый ум и целеустремленность.
У обоих — высшее образование, хорошие мозги, хорошая работа и здоровье.
Вот только цели, как я уже сказал в начале заметки, противоположные.
3. Рассказывает Андрей
«Доктор, помогите мне расстаться с этой женщиной» — взмолился мужчина, когда мы остались вдвоем. Пришлось слегка разочаровать его, объяснив, что, во-первых, я не доктор, а во-вторых, не занимаюсь организацией разводов и свадеб.
Постепенно он перестает нервничать, оттаивает, и — о, чудо! — даже начинает улыбаться в ответ на какие-то мои иронические замечания, после чего обнаруживает собственное прекрасное чувство юмора.
Теперь, когда обсуждение перешло в более спокойное русло, можно говорить по делу.
Потихоньку, ответами на мои вопросы и его собственными пассажами, выявляется следующее.
У Андрея очень непростые прошлые отношения с противоположным полом. Первый брак распался, причем жена нанесла ему жестокую травму. (Обычно мы все преувеличиваем свои достоинства и преуменьшаем грехи, но здесь приведенные факты подтверждали рассказ). Тот брак оскорбил, унизил, и если называть вещи своими именами, ограбил Андрея.
Ему и сейчас неприятно было об этом говорить. Однако с удивлением я узнал, что он… поддерживает отношения с первой супругой! Не близкие, конечно, после всего случившегося. Но скорее сочувственные, чем сердитые. Она даже пыталась отыграть все назад. В ответ материальную помощь получила, но сердце — нет.
На мой вопрос — разве не остались обиды? — последовал вполне разумный ответ Андрея. Да, она его жестоко обидела. Но ведь она — часть его жизни. А главное — именно эта женщина родила ему любимого сына! И отделить любовь к сыну от женщины, которая сделала этот подарок, теперь невозможно.
А еще был второй, третий и четвертый браки. С Мариной, соответственно, пятый. Более того, со всеми прежними женами он остался в неплохих отношениях, ведь, на его взгляд, они все, кроме плохого, приведшего к разводу, что-то да хорошего ему сделали.
Так, если от Марины все-таки уйдете, с ней тоже подружитесь? — провоцирую я.
Вот про Марину он говорит с трудом. Обиды еще горячие. По рассказам Андрея, она чуть ли не ежеминутно его шпыняет (даже за несколько минут, проведенных вместе, я это успел заметить).
Спрашиваю про основные темы ссор. Оказывается, они крутятся (как и всегда) вокруг весьма ограниченного темника, хоть и маскируются различными, лежащими сверху, причинами.
Если кратко, все описывается двумя довольно родственными понятиями: ревностью и желанием обладать субъектом привязанности полностью и безраздельно. А факты — пожалуйста, на выбор: контроль его телефона, контроль ухода-прихода, ненависть ко всем его «бывшим» и подозрительность к возможным (на ее взгляд) «будущим», навязывание своих собственных привычек и подходов даже в мелочах.
«Но когда вы встретились, все было иначе?» — интересуюсь я.
«Совсем иначе, — вздыхает Андрей. — Я впервые за свою жизнь встретил женщину, которая влюбилась в меня по-настоящему. За три месяца наших встреч ее присутствие стало необходимым. И дело не только в физической страсти, хотя и это было. Марина стала единственной, кому я мог доверить все тайники своей души. Она стала самым близким человеком в мире».
«А про прежних своих женщин рассказывал?»
«Конечно. От нее у меня тайн не было».
Потом я медленно, потихоньку, стараюсь объяснить Андрею, что (на мой взгляд) максимально достает в его поведении Марину. Например, для него нормально рассказывать жене обо всем в подробностях. Однако рассказ про его звонок одной из бывших, да еще с детальными воспоминаниями, для Марины — повод всю ночь проворочаться без сна в ревнивых мыслях.
Мы еще немного побеседовали с Андреем, и я пригласил Марину.
4. Рассказывает Марина
Она вошла, встревоженная, пытаясь понять, на чьей я теперь стороне. А я — не на чьей. Мне хочется, чтобы им обоим было максимально комфортно в нашей не столь уж длинной жизни.
У Марины свой жизненный путь, это замужество — третье. Зато первое по огромной любви и страсти. И свой список претензий к мужу, уже понятный из разговора с Андреем. «Слишком свободный, как-будто не в браке». Ведь супруги должны быть неразрывными, неразделимыми. А Андрей то с одними улыбается, то с другими шутит. Да еще эти бывшие… Одна первая чего стоит. Да ее убить мало за то, что та сотворила, а он ей деньги переводит.
«А как вы думаете, — спрашиваю я. — Это хорошо, что он добрый и не жадный человек? Или с Вами он другой?».
«Нет, такой же», — подтверждает Марина и умолкает, почувствовав подвох.
«А он Вам хоть раз изменил, как считаете?» — продолжаю я развивать тему.
«Нет»,- уверенно отвечает Марина. И тут же добавляет: «Я имею в виду физически. Но ведь мысленно тоже неправильно?» — ищет она у меня поддержку. И не находит. Потому что мне тоже нравится глазеть на красивых женщин (в рамках приличий, конечно), и я не считаю это изменой.
«То есть, Вы хотели бы и мысли мужа контролировать?» — не выдерживаю я.
Она молчит, но мы оба понимаем, что — очень бы хотела.
Мы беседуем с ней о любви вообще и ее любви в частности. Я не считаю себя знатоком в этом древнем вопросе, но вот в любви Марины к Андрею почему-то не засомневался ни разу. Да и Андрей, хоть и подбивал меня на помощь в быстром разводе, тоже оставлял ощущение, что ближе и нужнее Марины у него женщины никогда не было.
Медленно, потихоньку, пережидая слезы, стараюсь объяснить Марине, что в ее поведении максимально достает и обижает ее мужа. По-моему, постепенно она начинает пытаться посмотреть на мир и с другой стороны.
5. Эпилог.
А нет эпилога. Я не знаю, чем кончилась история. Ушли они вместе. Лично мне было бы жаль, если бы они все-таки расстались. Такие встречи редко бывают, тем более, они столько лет и браков к ней шли.
Банальные правила — о необходимости личного пространства, о деликатности, об умении сдерживать излишние или неосуществимые желания, о недостижимости цели изменить другого человека «под себя» — излагать не буду.
Может, только один момент отмечу: не надо любимым людям под напором эмоций рассказывать о себе все до донышка. Иногда услышанное способно их ранить. И подобные раны имеют обыкновение долго не закрываться.
И все же мне приятнее думать, что оба моих гостя сделали некие выводы и счастливо живут вместе.
Иосиф Гольман
По материалам Яндекс.Дзен
